Мистика близ Самары

В жизни мне нередко приходилось сталкиваться с мистическим и потусторонним, и каждый раз я удивлялся этому как в первый. Чего стоит одна только история, слушателем которой я стал буквально прошлым летом…

Один мой товарищ, тоже исследователь и по жизни, и по образованию, посетил в годы своей практики полуразрушенную деревеньку под Самарой. Половина домов в ней была покинута ещё в девяностых. А в оставшихся жильцы пытались спокойно добить свой век, вдали от агрессивно насаждающихся технологий. В одном таком доме и произошла та история, о которой поведал мне коллега.

Таисия Игоревна жила практически в центре поселения, окружённая пустыми постройками. Её никогда не волновала собственная отстранённость от крупных населённых пунктов, соседей и уж тем более реки. К жилью у которой, к слову, и стремилось большинство людей её возраста. От того, наверное, её и считали нелюдимой, и за глаза называли ведьмой. Тихая, молчаливая и одинокая. Говоря о ней, лишь немногие могли припомнить тот факт, что когда-то у неё была дочь. Уехавшая давным-давно в большой город, и не стремящаяся возвращаться к матери. Или даже просто приехать в гости.

Поэтому для любопытных стариков было удивительно узнать, что к Таське приезжает на лето внук. Светловолосый шестнадцатилетний Максим. Но как быстро расползаются новости в таких местах, так же скоро они и отпускаются, заменяясь разговорами об огороде и курицах. Так бы эта история и канула в Лету, если бы в то же лето, уже на окраину деревни, не приехала внучка фельдшера. Тане было пятнадцать, а её рыжие волосы не могли не приковать внимания юного парня с пылким сердцем, коим и был Максим.

Проводя вечера у реки, а ночами бродя по молчавшим улицам они провели в своей чистой любви две недели. И возможно потом, по окончании лета они разъехались бы по городам, утешаемые надеждой на новую встречу, пока на место мечтам о друг друге не пришли бы обычные воспоминания. Но год был такой… Какой редко случается в тех плодородных краях. Потому конец у моего рассказа совсем другой.

Тем летом в преддверии Ивана Купалы произошёл мор. Массово дохли коровы, куры прекращали нести яйца, на полях наблюдалось нашествие саранчи. И сторожилы с окраины начали поговаривать о беде исходящей от центра. Проходя мимо Таисии многие начали показательно креститься и шептать молитвы, якобы отпугивающие ведьму. А в какой-то момент, самые умные и говорливые, подкараулили её у выхода из магазина и облили святой водой. Та, к счастью, не задёргалась в конвульсиях, свойственным всякой нечисти при контакте с таким «оберегом». Но думаю, в холодный пасмурный день внезапно стать мокрой – неприятно. Посему совсем не удивительно, что тем клушам в след полетела отборная ругань и парочка проклятий. А также ещё более не удивительно, что одна из вздорных старух после произошедшего запретила своей внучке, Тане, общаться со внуком «той старой ведьмы».

Такое вот начало и имела наша история о самарских Ромео и Джульетте. Но это только начало.

Влюблённые были опечалены произошедшим, но сопротивляться напору старшего поколения было невозможно. В добавок, бабушка Максима решила поскорее отправить его в город, к родителям. Опасаясь, что родная кровь пострадает ещё больше от суеверного люда.

В итоге, с помощью перезвонов и переписок дети договорились провести в последний раз ночь на берегу реки, а дальше – будь, что будет. И была это ночь на Ивана Купало.

После полуночи выскользнув из дома, и чуть было не перепугав куриц в курятнике у калитки, Макс поспешил к Волге. Он опасался, что девушка уже ушла, потому так спешил, что даже не заметил слежки… Оказавшись на месте, парень никого не застал. Но решил, что подождать будет надёжнее: вдруг, его возлюбленная тоже опаздывает?

Луна была полной, и отражала достаточно света, чтобы можно было различить пейзаж вокруг. Пустынный берег вокруг, за спиной поле, в котором то тут, то там мелькают чьи-то тёмные домишки, и река. Широкая, глубокая, древняя. Максим настолько увлёкся окружавшей его природой, что даже не заметил, как все звуки разом затихли. Ни стрекотали сверчки, ни шумела река, ни шевелил высокую траву ветер. Было тихо, очень тихо, если не абсолютно.

И в этой тишине он услышал короткий оклик Тани: «Макс, Макс!». Тихо для обычного дня, но громко для такой тишины прозвучало его имя. Испуганно вздрогнув, парень начал оглядываться, пока не заметил на стоящую в реке девушку, чьи рыжие волосы и белое платье были уже мокрыми. Озорно улыбнувшись, она поманила его к себе. Постояв несколько секунд, как будто бы размышляя, Максим не стал больше задерживаться и зашёл к Татьяне в воду.

Через минуту тишину прорезал громкий крик и вернулись остальные звуки.

Рассказывая случившуюся историю, внук фельдшера, ставший очевидцем всех событий, постоянно повторял, что у него не было никакой сестры Тани. Но сам приезжий точно водился с какой-то девчонкой, поговаривали, что она из какой-то соседней деревни в сорока километрах от них. А его дед с бабкой только успевали поддакивать да обвинять Таисью во всех грехах. Была ли Татьяна на самом деле или это просто морок, да и откуда она? Никто сейчас точно не скажет.

Но именно этим летом, на другом берегу реки нашли труп молодого парня, на котором было обнаружено множество следов зубов какого-то существа. Хищника, который не может жить в воде. Потому что зубы были – человеческие.